Выпуск 18. «Определение» и «критерий» - базовые понятия, игнорирование которых приводит к хаосу
Рассмотрим такие базовые для науки понятия, как «определение» и «критерий». Понимаю, что после этого первого предложения кто-то уже начал зевать или, наоборот, огласил окружающий мир гневным возгласом «А нельзя ли чего-нибудь поинтересней?!» Однако мимо этой темы мы в любом случае пройти не смогли бы (слишком она важна), а вот подать её поинтересней, думаю, получится, потому что здесь можно привести много реальных примеров.
Определения
Начнём с определений. О важности определений я уже говорил, например, в выпуске №2, когда рассматривал разные точки зрения на вопрос, существует ли сегодня норманизм. Вся сущность противоречий оказалась лишь в том, что разные люди придают термину «норманизм» разные значения, поэтому и получается, что у одних он существует, у других – нет. Другими словами, сначала надо бы договориться о значении термина, а потом уже спорить, существует ли данное явление в реальности. Договориться о значении термина – это значит дать этому термину определение, приемлемое для всех. И этот пример с норманизмом далеко не единственный, неоднократно приходилось сталкиваться с ситуациями, когда люди начинают спорить по поводу какого-то явления, при этом употребляемую терминологию каждый понимает по-своему. Такие ситуации и вызвали к жизни данную тему.
Кстати, это ещё полбеды, когда люди в каких-то дискуссиях один и тот же термин понимают по-разному, потому что в этом случае они его хотя бы понимают. Но часто никакого понимания и близко нет, просто повторяют за кем-то услышанное, и всё. Если вернуться к примеру про норманизм, то мне неоднократно доводилось слышать, что «никакого норманизма сейчас нет, а те, кого называют норманистами – это на самом деле объективные историки». Есть ли на самом деле норманизм – об этом в выпуске № 2, для нас же сейчас важно не это, а сам ход такого диалога. В ответ на такие утверждения я начинал задавать вопросы: а что вы понимаете под норманизмом? а что вы понимаете под объективностью в данном случае? При этом я не ставил себе цель загнать собеседника в какой-то филологический ступор или просто попридираться к словам, а всего лишь задавал те вопросы, на которые действительно хотел услышать внятные ответы. И если такие ответы были, но не совпадали с моей точкой зрения – это можно понять, это нормально. Но обычно в качестве ответа было некое «пык-мык» и ничего конкретного. Т.е. человек вообще не мог сформулировать, что он понимает под этими терминами, он просто повторил за кем-то услышанное, даже не пытаясь обдумать. В серьёзных дискуссиях такого, конечно, быть не должно.
И это, разумеется, не только в спорах о норманизме можно увидеть. Вот, например, попался мне как-то в интернете видеоролик, где известный журналист А. Невзоров, попыхивая сигареткой и периодически разбавляя (зачем-то) свою речь матюками, разглагольствует о том, что история – это не наука. Процитирую его немного:
«История – не наука. […] Наука – это то, что позволяет воздействовать на какую-то реальность, на какую-то среду, на какое-то явление. Изменять его… Это приметы знания... Если мы что-то знаем – мы можем на это воздействовать. […] А история вообще не является наукой, потому что мы никак не можем воздействовать на прошлое».
Он там ещё много всякой бредятины наговорил, меня хватило на несколько минут, дальше я смотреть не стал. Но давайте рассмотрим вот это утверждение, что история не является наукой. Если бы г-н Невзоров потрудился ознакомиться с определением термина «наука», то он увидел бы, что
Наука – это сфера человеческой деятельности, основной функцией которой является получение знаний.
Понятно, что определений науки есть множество и большинство из них не ограничивается вышесказанным, но сущность науки именно в этом: она добывает знания. При этом нигде не говорится, что эти знания в обязательном порядке должны воздействовать на какую-то реальность и вообще носить прикладной характер. Наоборот, в учебниках, где затрагивается этот вопрос, как раз-таки и подчёркивается, что наука – это знания ради знаний. Результаты научной деятельности могут пойти в какие-то практические разработки, а могут и не пойти, это всё равно будет наука.
Но кто-то может сказать, что Невзоров не согласен с общепринятым определением термина «наука» и предлагает свой вариант. Допустимо ли такое? Ответ: вполне допустимо, почему бы и нет? Но будет ли это принято научным сообществом и обществом в целом? Вряд ли, потому что в этом вопросе всё устоялось и нет смысла предлагать что-то новое (потому что в данном случае «новое» не значит «лучшее»). Есть разная классификация наук: есть науки фундаментальные и прикладные, есть науки естественные, гуманитарные, технические и т.д. Т.е. особенности разных наук были подмечены давным-давно, и все знают, что есть научные отрасли, достижения которых не предполагают их прямого практического использования, такие науки называют фундаментальными. А науки, ориентированные на то, что их достижения будут напрямую использоваться на практике (воздействовать на реальность, как говорит Невзоров), это прикладные науки. Но г-ну Невзорову, видимо, было некогда посмотреть элементарнейшую информацию по данному вопросу. Кстати, то же самое можно сказать в ответ на звучащие иногда заявления, что гуманитарные науки – это не науки. Или когда говорят, что наука - это только та деятельность, где можно реализовать эксперименты. Чушь полная: есть целый ряд научных проблем, где эксперименты невозможны, и это всё равно будет наука. В общем, прежде, чем высказывать своё мнение по данному вопросу, надо хотя бы ради приличия ознакомиться с определением термина.
Итак, необходимость и значение чётких конкретных определений отрицать глупо, определение – это не какая-то там пустая формальность, в нём заложена вся сущность понятия. Ничего нового я здесь не сказал, просто хотел в данном разделе выпуска акцентировать на этом внимание, а также на следующих важных моментах:
- оперируя терминами, необходимо чётко понимать их значение;
- для продуктивного диалога (или дискуссии) нужно убедиться, что ваш собеседник (оппонент) понимает используемые термины в том же значении, что и вы.
Критерии
Следующее понятие, которое мы здесь рассмотрим – это «критерий». Сформулирую наиболее простое определение критерия:
Критерий – это объективный признак, по которому можно сделать суждение.
Лучше всего объяснить это понятие (и его важность) на примере.
Представьте, что мы с вами, уважаемый Читатель, спорим о росте какого-то увиденного нами человека: я утверждаю, что этот человек среднего роста, вы же считаете, что он высокого роста. Как нам решить этот спор? Кто-то скажет, что очень просто: подойти к этому человеку и спросить его рост. Ну, допустим, подошли, спросили, он отвечает: «Мой рост 179 см». И дальше что? Я говорю: «179 см – это средний рост». Вы говорите: «Нет, 179 см – это высокий рост».
И, как вы понимаете, этот спор будет бессмысленным до тех пор, пока мы не договоримся о некоем признаке, по которому будем разделять средний рост и высокий. Допустим, в качестве такого признака мы заранее определим величину 178 см, и всё, что больше этой величины, будем относить к высокому росту. В таком случае наш спор быстро прекратится, потому что мне придётся согласиться с тем, что этот человек высокого роста. В данном случае 178 см – это и будет критерий по данному вопросу.
Итак, критерий – это признак. Но обратите внимание, что этот признак обязательно должен быть ОБЪЕКТИВНЫМ (это отражено в определении). Термин «объективность» неоднозначен, но в данном случае он означает, что наш критерий должен быть виден и понятен любому человеку, независимо от его точки зрения по данному вопросу. Почему в вышеприведённом примере мне придётся согласиться с чужим мнением? Да потому, что наш критерий объективный, так что даже если я по каким-то причинам очень не хочу с вашим мнением соглашаться (поспорили мы на пиво, например), мне просто некуда деваться: меня, образно говоря, ткнут в этот критерий носом и в два счёта докажут, что я неправ. В науке выявление объективных критериев по разным вопросам играет очень важную роль. С понятием объективного критерия в науке я впервые столкнулся довольно давно, когда изучал некоторые вопросы общей психологии. Там шла речь о критериях психики и, думаю, этот пример будет небезынтересен.
Один из важнейших вопросов общей психологии состоит в следующем: как определить, есть ли психика у того или иного существа?
Дело в том, что психика – явление нематериальное, включающее в себя чувства, эмоции, мысли, ощущения, восприятие окружающего мира, память и т.п. Всё вышеперечисленное нельзя увидеть, потрогать или напрямую измерить (линейкой, например), мы видим только проявления психики (например, в поведении), но не саму психику. Это касается даже человеческой психики, а что уж говорить о психике животных? Мы никогда достоверно не узнаем, что ощущает кузнечик, муравей, амёба, о чём думает, глядя на нас, кошка, как воспринимает мир… да хоть бы даже собака или обезьяна. Потому что всё это их СУБЪЕКТИВНЫЕ ощущения, мысли, эмоции и т.п. А нам в нашем вопросе необходим ОБЕКТИВНЫЙ критерий (т.е. видимый со стороны и понятный всем), по которому мы сможем чётко сказать, что у того или иного существа есть психика.
И тут сразу же появляется ещё один вопрос: а что, собственно, можно относить к проявлениям психики? Поясню. Вот, к примеру, простейшие одноклеточные существа способны к таксисам (это двигательная реакция в ответ на раздражитель). Так, например, амёба чувствует находящуюся рядом пищу и захватывает её своими ложноножками, а от неблагоприятных для неё условий среды она старается удалиться. У растений подобные реакции называются тропизмами: разворот в сторону источника света, закрытие цветков с наступлением сумерек или с началом дождя и, соответственно, их открытие при наступлении противоположных условий – вот некоторые примеры тропизмов. Тропизмы и таксисы обеспечиваются таким свойством живой клетки, как раздражимость. И вот вопрос: можно ли раздражимость относить к проявлениям психики? На самом деле правильного ответа здесь нет: как договорятся учёные между собой, так и будет. Но таксисы и тем более тропизмы – согласен, это примитив какой-то, предлагаю подняться уровнем повыше и задаться следующим вопросом: можно ли относить к психике инстинктивные действия животных? Или всё-таки только осознанные? А если можно (или нельзя), то почему?
Ответ на эти вопросы должен крыться в определении термина «психика», но и здесь проблема: нет единого определения этому термину. В некоторых определениях говорится, что «психика – это свойство высокоорганизованной материи (головного мозга)...». Как видим, такое определение подразумевает обязательное наличие у субъекта психики головного мозга. В других определениях в качестве носителя психики указывается "человек или животное", причём непонятно, термин «животное» относится ко всему царству животных (тогда под него и одноклеточные подойдут со своими таксисами) или только к многоклеточным. Третья группа определений говорит нам, что «психика – это свойство живых организмов, заключающееся в отражении объективной действительности». Под такое определение, пожалуй, даже и тропизмы растений подойдут.
В общем, в эти дебри мы не полезем, потому что говорим всё-таки о критериях, а не психологию изучаем. Поэтому просто приведу примеры критериев психики, которые предлагались в разное время, начиная с античности (тогда, правда, искали не психику, а душу, но общая сущность от этого не меняется):
1. Панпсихизм: любой объект живой и неживой природы обладает психикой (в том числе, например, деревья, камни и т.п.).
2. Биопсихизм: психика есть у всех живых существ (включая растения).
3. Нейропсихизм: психика есть у живых существ с нервной системой.
4. Мозгопсихизм: психика есть только у существ, имеющих головной мозг.
5. Антропопсихизм: психикой обладает только человек.
6. Способность организма к поисковому поведению.
7. Способность организма к индивидуальному обучению (в отличие от «запрограммированных» инстинктивных действий).
8. Способность организма к планированию своих действий.
9. Способность организма реагировать на биологически нейтральные воздействия (т.е. на такие, которые сами по себе для организма не полезны и не вредны, но могут быть спутниками и признаками полезных или вредных воздействий; например, звуки).
Все перечисленные критерии являются объективными, однако объективность эта разная: критерии № 1-5 связаны просто с принадлежностью объекта к той или иной группе (раз объект принадлежит к этой группе, значит у него автоматически есть психика), а критерии №№ 6-9 выявляются благодаря наблюдению за поведением объекта (эта группа критериев в поисках психики не опускается ниже уровня животных).
Это был пример применения критериев в реальной научной деятельности. Кстати, как можно понять из этого примера, критерий того или иного явления часто (хотя и не всегда) можно найти в определении данного явления, поэтому определения и критерии – понятия часто взаимосвязанные. Трудность, правда, заключается в том, что для многих терминов в науке нет единого определения.
Итак, в данном выпуске мне, надеюсь, удалось убедить вас в важности определений и критериев и в том, что их использование не является пустой формальностью, а игнорирование приводит только к путанице и неразберихе. Чтобы не перегружать читателя информацией, закончу на этом, но в следующем выпуске мы ещё продолжим эту тему, а немного позже будем подробно рассматривать критерии научности информации, и это уже будет вполне практическая тема, важность которой трудно переоценить.