Выпуск 14. О бедной теории замолвите слово
«Это всего лишь ваши теории» – наверняка доводилось слышать такую фразу в отношении науки. В ответ на такое я обычно говорю: «Ну конечно же это теории! А чем ещё это должно быть в системе научного знания?»
Многие не понимают, что теория – это и есть самый главный, самый мощный элемент научного знания. Правда, есть тут одна оговорка: теория – это не просто досужие выдумки, речь идёт именно о научной теории. Точнее, даже так: о правильной научной теории, т.е. той, которая соответствует требованиям научной методологии.
Фраза «всего лишь теория» (сказанная обычно с пренебрежением по отношению к научному знанию) обычно может иметь два контекста.
Контекст первый: «нам не нужны ваши теоретические измышления, а подайте нам проверенные факты». Другими словами, любое теоретическое знание – это вообще всё ерунда.
Контекст второй, как правило исходит от представителей ненаучного знания, обычно псевдонаучного или религиозного, но не только: «наши (т.е. не признанные наукой) теории ничуть не хуже ваших (научных)». Здесь не отрицается, что теория – штука важная, но недооценивается сила именно научной теории. Другими словами: поскольку теория – это всего лишь умозаключения и не более того, то ненаучные теории имеют такую же силу и значимость, что и научные.
К сожалению, подобные высказывания, как в первом контексте, так и во втором, часто исходят не только от представителей ненаучного знания, но и от людей, имеющих учёные степени (кто-то считает, что учёная степень и псевдонаучные воззрения несовместимы? да если бы!). Что касается преувеличения значимости фактов по сравнению с теоретическим материалом, то сколько раз в дискуссиях по норманизму доводилось слышать, что «вот археологи оперируют фактами, а все факты нам доказывают, что здесь были скандинавы». Приходилось разъяснять, что ничего эти факты не доказывают и что на основе одних и тех же фактов можно доказать вообще всё что угодно. Я уже говорил об этом в выпуске №6, но, если кому лень туда сейчас заглядывать, напомню на примере скандинавских находок в Гнёздове.
При раскопках Гнёздовского археологического комплекса археологи находят предметы, имеющие аналоги в Скандинавии. Такие находки – это факты, с которыми никто не спорит (хотя, раз уж об этом заговорили, то далеко не все предметы, объявляемые археологами скандинавскими, являются таковыми на самом деле, но не будем придираться: самое главное то, что скандинавские предметы здесь действительно находят). Как это можно объяснить? Вот два основных варианта объяснений:
а) в Гнёздове жили скандинавы,
б) это лишь следствие развитой торговли, а сами скандинавы в Гнёздове никогда не жили.
Каждый из этих вариантов имеет несколько возможных разновидностей: так, например, жить здесь скандинавы могли постоянно как поселенцы, или временно, будучи лишь воинами-наёмниками. Что касается торговли – в Гнёздово могли ходить скандинавские купцы, или это местные гнёздовские купцы могли ходить в Прибалтику. Касаемо купцов из Скандинавии – здесь в свою очередь тоже есть варианты: они могли ходить именно в Гнёздово как в конечный пункт торгового маршрута, либо они заходили сюда транзитом по дороге куда-нибудь в Византию (по мифическому пути из варяг в греки). И это перечислено далеко не полное количество гипотез, которые можно сформировать на основе одних и тех же фактов – найденных в Гнёздове скандинавских предметов.
Что следует из этого примера? Да то, что на основе одних и тех же фактов почти всегда можно выдвинуть несколько гипотез. Или, говоря проще, одни и те же факты почти всегда можно объяснить по-разному. Так что не надо переоценивать значение фактического материала. Но и недооценивать не надо: без фактов в науке тоже никуда.
Взаимоотношения в науке теоретического и фактического материала
Разберём эти взаимоотношения по пунктам.
1. Основной структурной единицей научного знания является теория. Т.е., говоря проще, главное в науке – это теории, а не факты. И конечная цель науки – это формирование полноценных доказанных теорий. Почему – ну посудите сами. Допустим, мы наблюдаем за погодными явлениями. Мы фиксируем дождь, ветер, молнию, гром, цвет неба и т.д. Всё это – факты. Но что нам толку от них? Простая фиксация фактов нам ничего не даст, нам нужно понимать, почему всё это происходит, с какой периодичностью, как спрогнозировать то или иное погодное явление, какова взаимосвязь между ними. Другими словами, нужно найти объяснения этим фактам, выявить для них закономерности. А такое знание относится уже к разряду теорий. Разумеется, речь здесь идёт именно о научных теориях, т.е. о тех, которые сформулированы и проверены в строгом соответствии с требованиями научной методологии.
Примечание. В этом пункте я говорю о полноценных, достаточно закрепившихся в науке теориях. Однако в следующих пунктах, когда речь пойдёт о формировании и доказательствах теоретического материала, мы будем говорить уже как о теориях, так и о гипотезах. Если вопрос взаимоотношения теорий и гипотез вызывает непонимание – ознакомьтесь с материалами предыдущего выпуска.
2. Никакая гипотеза и теория не может быть построена без основы, состоящей в первую очередь из фактического материала. Другими словами, гипотезы и теории не могут быть основаны на пустом месте. Анализ погодных явлений привёл к теориям воздушных масс, атмосферного электричества и др. Наблюдения за падающими предметами привели к возникновению теории гравитации. Схожесть границ разных континентов и идентичность палеонтологического материала на них стала основой для возникновения теории дрейфа континентов. Скандинавские находки в Гнёздове выступают в качестве оснований для гипотезы о проживании здесь скандинавов. Это всё были примеры того, как гипотезы и теории возникали на основе фактов. А что, если фактов нет? Могу ли я, например, выдвинуть гипотезу, что на Марсе живут люди? Нет, не могу, потому что никаких оснований для такой гипотезы не выявлено. Можно, конечно, плюнуть на все правила и сформулировать такую гипотезу без всяких фактических оснований, но в таком случае она не будет иметь никакого отношения к науке.
Как правило, основаниями для гипотезы или теории выступают факты, однако иногда в качестве основания может выступить и другая теория. Обычно так происходит в случаях, когда исследователь выдвигает локальную гипотезу на основе какой-то глобальной теории. Например, есть теория про существование Облака Оорта – места в Солнечной системе, откуда периодически вылетают кометы. И, изучая очередную комету, исследователь может выдвинуть гипотезу, что она вышла именно из Облака Оорта. Это и есть пример гипотезы, выдвинутой на базе более глобальной теории. Правда, совсем без фактов в таких случаях вряд ли можно обойтись. В данном примере для выдвижения такой гипотезы исследователь должен сначала проанализировать скорость и направление кометы, а это уже самые что ни на есть факты.
3. Факты выступают не только в роли оснований для гипотез и теорий, но и в качестве доказательств для них. Здесь надо выделить два важных момента:
- во-первых, в качестве подтверждающих фактов НЕ должны использоваться те же самые факты, которые использовались в качестве оснований (об этом более подробно – в следующем пункте),
- во-вторых, проверка должна проводиться по определённой методике, исключающей простой подгон фактов под гипотезу или теорию (о том, как проводится проверка, мы поговорим в следующем выпуске).
4. Факты (или группы однотипных фактов), использованные в качестве оснований для гипотезы или теории, НЕ могут выступать в качестве доказательств этой гипотезы или теории. Например, если скандинавские предметы в Гнёздове являются основанием для гипотезы о проживании здесь скандинавов, то нельзя эти же предметы использовать и как доказательства этой гипотезы (а именно это обычно и делают норманисты). Причём речь здесь идёт не о конкретных скандинавских предметах, а об этой группе находок в целом (группа однотипных фактов). Исключения по этому пункту могут составлять только те факты, которые больше ничем, кроме данной гипотезы или теории, не могут быть объяснены (хотя и в этих случаях не стоит обольщаться: если сегодня данные факты больше ничем не объясняются, то это не значит, что альтернативные объяснения не появятся в будущем).
Итак, мы рассмотрели взаимоотношения теоретического и фактического материала в науке. В заключении скажу, что многие неверно понимают сам смысл термина «теория» в научном знании, считая, что теория (именно теория, о гипотезах сейчас речи не идёт) – это знание, находящееся в данный момент в процессе изучения и доказательства. На самом деле это и так, и не так одновременно. Теория в науке может быть полностью доказанной, являться общепринятой и вообще восприниматься как нечто само собой разумеющееся, но всё равно это будет именно теория. Например, то, что Земля шарообразная – мы воспринимаем как факт (плоскоземельцы, идите лесом со своим бредом), но с точки зрения науки это теория. Подтверждённая, но всё равно теория. Так что на вопрос «что важнее – факты или теории?» ответ, думаю, теперь для читателя очевиден: главное в науке – это теории, они являются основными структурными единицами научного знания и его конечным продуктом.
Если же кто-то таким выводом разочарован, то вот вопрос для таких людей: а что вы можете предложить лучше, чем по всем правилам сформулированная и доказанная научная теория? Какую форму знания? Другими словами, как ещё можно изучать мир, чтобы знания получились наиболее достоверными? Предложите свой вариант, если сможете.
В следующем выпуске мы поговорим о том, как надо (и как не надо) доказывать гипотезы и теории.